Зиновий Высоковский

Зиновий Высоковский: “Плачь перед богом, смейся перед людьми” Его монологи стали отдельным жанром в искусстве, а фамилия — синонимом новой профессии. И вот его не стало Марина Райкина, Ян Смирницкий, Александр Мельман; вчера в 20:27 Не стало Зиновия Высоковского. Он скончался на 77-м году жизни. …Сказать про Высоковского “сатирик” или “эстрадник” — ничего не сказать. Мастер точной интонации, мастер смыслового акцента, за которыми читалась глубокая театральная и личная культура. Вот сцена, сначала “появляется” его походка чуть враскачку — и вроде ничего особенного. Но уже предвкушение. Легкий, чуть игривый разворот корпуса к микрофону. Ап! И огромные глаза, заражающие удивлением зал: — Вы в курсе, что худрук Московского театра миниатюр все время женился? Так и говорил мне: “Вы, Зямочка, любите водку, а я люблю загс!”. Шел — и снова женился. Давно вы его видели? Да три жены назад. Это такая профессия — быть Высоковским. А ведь первое образование получил как инженер по автоматике в Таганрогском радиотехническом институте… Первые байки, первый успех у друзей — шарм буквально зашвырнул его в актеры, упорно поступал в Щукинское, поступил, начал с Театра миниатюр, потом была Сатира, где служил до 1987-го… Тогда, в 80-е, корона шута — интеллигентного, смачного, озорного — не спадала с его головы, так и стояли в квартирах по всей стране рядком грампластинки с его монологами. Так и начинал: “Я — человек, рассказывающий анекдоты. А вы знаете пана Зюзю? Зюзя — это я, но я еще не в зюзю…”. Ну кто ж пана Зюзю не знал из знаменитого “Кабачка “13 стульев” — самого народного и рейтингового сериала всех времен. Это сейчас говорим “сериал” — нечто безликое, никакое, а раньше, когда не было ничего, кроме официоза, “Кабачок” становился частью доброго домашнего климата, говорят, даже Брежнев старался не пропустить ни серии. Параллельно с Зюзей Высоковский участвует в самых звездных спектаклях Театра сатиры, сыграв почтмейстера в “Ревизоре”, Бартоло в “Женитьбе Фигаро”, в “Маленьких комедиях большого дома”… Что и говорить — он был особенный человек. С одной стороны, человек команды. С другой — самодостаточная система, кот, гуляющий сам по себе. Во всяком случае, расцвет Театра сатиры, его мощный ансамбль трудно себе представить без Зиновия Высоковского, без Зямы, без Зямочки, как любовно его называли в театре. Хор без его голоса был неполным. И, казалось бы, и роль в спектакле не главная, второстепенная, а иногда и третьего плана, а на его месте трудно вообразить другого артиста. Может быть, поэтому достаточно было ему только появиться на эстраде и даже не произнести ни слова — и получить аплодисменты. Щедрый аванс от публики Зиновий Моисеевич отрабатывал честно и сполна. Миниатюра, скетч — его конек, его козырная карта. Рассказчик высшей пробы. Король анекдота. Это только кажется, что любой умеет рассказывать истории, превращая их в анекдоты. Так, как это делал Зиновий Высоковский, мало кто умел. Монологи возникали из любой мелочи, это был практически Зощенко заката советской империи, постсоветского периода. Из пустяка при желании с легкостью вытягивал жизнь… Вот как сейчас вижу его крупную фигуру в конце редакционного коридора: высокий, солидный, в малиновом пиджаке. — З-з-драсьте, — лукавая улыбка, и мягкая притом. Мягкие манеры. Голоса не повысит. А это значит, что Зиновий Моисеевич принес очередную партию своих удивительных баек. И как он их только все помнил? Оказывается, и помнил, и записывал, и подходил к ним, как грамотный бухгалтер: все были систематизированы, поделены по темам и написаны так, как будто слышишь его интонацию — мягкую, точную. В нужном месте сделает паузу, в нужном — поддаст голосом. Остановился. Говорит: “Послушай анекдот”: — В целях пропаганды и обмена опытом по содержанию преступников тюрьмы Нью-Йорка и Москвы обменялись заключенными сроком на один месяц. В середине срока заключенные выступили с заявлениями: русские потребовали пожизненного заключения, американцы — немедленной смертной казни. Рассказывает, а сам, чувствую, проверяет на тебе — как лучше будет. А еще он, как никто, вспоминал. Например, Одессу. — Вот вы говорите, врачи, врачи, — говорил Зиновий Моисеевич и делал выразительную паузу. — А я вам скажу, что у нас в Одессе был медик, так это медик… Звали его Отто, фамилия Ляринголог… Будем считать, немец… И вот к этому Лярингологу пришел самый богатый человек в Одессе — Бродский… Ну, как пришел… Привели… Сказать ничего не может, только мычит… Ляринголог сразу понял, что у Бродского кость у горле… Мановение руки, и Бродский заговорил: — Медик, вы вернули мне жизнь! Я — Бродский! Я вас озолочу! Называйте мне любую цену — она ваша! Я — Бродский! Но Ляринголог был очень умный человек — и он сказал: — Господин Бродский, я не буду называть вам цену, а вы просто дайте мне один процент с той суммы, которую вы мне сами назначили, когда кость была в вас у горле… Ни при каких обстоятельствах не терял чувства юмора. На том и держался. “Плачь перед богом, смейся перед людьми” — это был его девиз. Планка высокая, но он для себя ее установил давно, когда жизнь давала прикурить серьезно, до боли. И держал ее до последнего. Человек, который всегда шутил… А теперь его нет… Смерть шута — какая это злая нелепая шутка, в которую совсем не хочется верить. Свои миниатюры Зиновий Моисеевич обычно заканчивал так: “Как любил говаривать мой пан Зюзя в “Кабачке “13 стульев”: “Часы на цепочке, а время бежит. Нельзя допускать, чтобы из нас выветрили наше самое главное и великое отличие от всех народов мира: умение смеяться над собой, над своей жизнью и над всем, вместе взятым! Всегда ваш — Зиновий Высоковский”. Таким он и остается с нами, в нашей памяти. Марина РАЙКИНА, Ян СМИРНИЦКИЙ. >>>>>>>>>
* * * Он был самым молодым журналистом в нашей газете. На редакционной летучке его представляли именно так: “Знакомьтесь, а это наш новый репортер”. Зиновий Моисеевич был очень рад этой смене профессии. Он действительно считал себя тогда начинающим, новичком или скорее играл в него. Он был так наивен и так мудр вместе с тем. Ну а как иначе? Для нас же, журналистов, была честь работать вместе с ним. Шутка ли: сам Зиновий Высоковский пишет в “МК”! Ему было здесь интересно. Сказать, что, приходя в редакцию, он молодел, будет глупо: молодеть ему дальше уже было некуда. Увидя его, ты бежал к нему, обнимался, и лучше друга в этот момент для тебя не было… А дома, как было уютно у него дома, — все на своих местах, все по полочкам. Его комната, его обитель, где вокруг в книгах, фотографиях, дневниках вся его жизнь. Вот он садится напротив тебя и рассказывает ее. Долго, с давно знакомыми вставками из своих знаменитых монологов. Думалось тогда: но это я уже слышал. А теперь бы крикнуть: “Говорите, Зиновий Моисеевич, вспоминайте!” Но он вспоминал не о себе. Господи, как он любил Высоцкого, как читал его стихи. Как нежно относился к Миронову, Ширвиндту… Любил, относился — неужели теперь все в прошедшем времени… Он никогда не жаловался на судьбу, всегда был отдельным человеком. Несгибаемым. Вот он провожает до лифта: “Ну, привет “МК”. Спасибо вам, Зиновий Моисеевич, что были эти годы с нами, работали с нами. Это так важно для нас. Светлая вам память. Александр МЕЛЬМАН.(Московский Комсомолец)

Пан Зюзя больше не зайдет в кабачок

сегодня в 03:13 НАТАЛЬЯ ПЫХОВА, ОЛЬГА РОМАНЦОВА

Фото: ИТАР-ТАСС



Умер актер и сатирик Зиновий Высоковский

В ночь на понедельник, 3 августа, в Москве на 77-м году жизни скончался артист, исполнитель роли пана Зюзи в легендарной передаче "Кабачок "13 стульев" Зиновий Моисеевич Высоковский.
Мастер разговорного жанра, сатирик, эстрадный артист, актер театра и кино Зиновий Высоковский полюбился советским телезрителям в первую очередь как исполнитель роли писателя графомана пана Зюзи в юмористической передаче "Кабачок "13 стульев". В Театр сатиры, актеры которого играли главных героев этого многосерийного телеспектакля-фельетона, Высоковский пришел в 1967 году, через год после появления передачи, и сразу получил в ней роль.
Вскоре его пан Зюзя стал завсегдатаем "Кабачка". Кстати, это имя, по которому артиста и запомнили большинство поклонников, своему персонажу Высоковский придумал сам; сам он писал и монологи. Но помнят актера не только старшее поколение, не только телезрители и не только по этой роли.
Владимир Этуш, на курсе которого Высоковский учился в Щукинском
училище, увидев Зяму, как называли Зиновия Моисеевича друзья, в 1987 году на сцене Театра эстрады, прислал артисту программку с надписью: "Зяме! Ученику, вот-вот и превосшедшему учителя. С любовью и уважением. Ваш Вл. Этуш". Аркадий Райкин называл Высоковского обладателем счастливейшего писательского дара. После того как в 1971 году Зиновий Высоковский, друживший с Владимиром Высоцким, прочел его "Сережку Фомина", Владимир сказал Марине Влади: "Меня читать может только Зяма".
Зиновий Моисеевич играл в театрах — в Московском театре миниатюр, Театре сатиры, Театре Антона Чехова, снимался в кино (фильмы "Живые и мертвые", "Ревизор", "Еще раз про любовь" и др.). Кроме этого, он вел юмористические рубрики в газетах, а цитаты из его эстрадных монологов, ставшие крылатыми, знают практически все, зачастую и не догадываясь об их авторстве.
Высоковский уже давно страдал от почечной недостаточности. В ночь на понедельник в тяжелом состоянии его доставили в Боткинскую больницу, однако спасти артиста не удалось.
Вера Васильева, актриса:"Как артиста высоковского знали не до конца"
Мы играли с Зиновием Моисеевичем в спектаклях много лет подряд. Это был очень хороший артист, и публика его любила. У него были удивительный талант и чувство юмора:
он никогда не нажимал, не переигрывал и был мягким, естественным. Он умел быть грустным и при этом мог улыбнуться этой грусти. Конечно, больше он был известен по "Кабачку". Он был хорош, популярен, но как артиста Высоковского до конца знали не все. Весь его талант понимали те, кто увлекался театром.
Юлий Гусман, режиссер: "Он шел той же дорогой, что михаил зощенко в литературе"
Зиновий Моисеевич был замечательным человеком. Я говорю это не потому, что о человеке, когда он уходит, принято говорить добрые слова. Он на самом деле был удивительно талантливым. Ведь он почти не играл главных ролей в кино, но каждая его маленькая роль становилась поистине жемчужиной. Вся страна его знала как пана Зюзю и по его миниатюре "Люлек, ты меня слышишь?!", в которой герой разговаривал с женой. Надо иметь огромное мастерство, чтобы стать персонажем истории театра на все времена не в роли Гамлета, Отелло или Чацкого, а в роли маленького, незаметного, смешного человека. В каждой сыгранной им новелле, в каждом его театральном фельетоне или рассказесквозит не просто ирония, сарказм или юмор. В них очевидны его огромное доверие, любовь и уважение к маленькому человеку.
Мне кажется, что он как артист шел той же дорогой, что и Михаил Зощенко в литературе. Дорогой, которая вообще присуща русской театральной и литературной традиции. Он был замечательным дедушкой и очень гордился своей внучкой, красавицей и умницей. Он был человеком, который умел дружить, умел любить. Несмотря на все свои регалии и звания народного артиста, Высоковский снимался у меня в фильме "Парк советского периода" в очень маленькой роли, но сыграл ее блистательно, с удовольствием — как и все, что он делал в жизни.