"Ночной Париж"

http://www.russian-globe.com/N49/Klein.NochnoyParizh.htm
Очень интересная статья о
поведении французов во время Второй Мировой Войны. Я, конечно,
знал, что все эти легенды и героические французские фильмы о
Сопротивлении вполне удачные попытки исправления истории. ...Но
когда я прочел книгу Эдит Пиаф, я вдруг явственно понял, что они
все прекрасно жили во время оккупации. Оккупация там даже и не
упоминается. Она пишет о своих концертах, романах, гастролях,
творческих успехах и я вдруг понимаю, что всё это присходит в годы
оккупации Франции. Франция не будет сопротивляться и нашествию
ислама. Собственно говоря, она уже сдаётся. Борис Клейн

НОЧНОЙ ПАРИЖ Зачем нам об этом знать? Вопрос, который могли бы задать другие, я иногда ставлю перед собой. Есть то, что просто не укладывается в сознании. Илья Эренбург, искренне любивший этот город, написал тревожный предвоенный роман «Падение Парижа»: предупреждение, которому не вняли. Когда завершилась Вторая мировая война, проблема пособничества нацизму как-то отошла на задний план. Зато теперь явно входит в моду «героика» коллаборационизма. Предвестием чего это является? Недавно мне довелось посмотреть французский документальный фильм, не допущенный в свое время к показу в СССР, должно быть, из-за слишком смелого отступления от стереотипов. Советский зритель так и не увидел блистательных мастеров культуры, окруженных друзьями в нацистской форме. Вообще кое-что не показывали и широко не освещали в ту пору и на Западе. Эта страница в «летописи европейской измены» долго оставалась закрытой. Конечно, и в советских публикациях клеймили позором некоторых политиков, повинных в разгроме Франции. Назывались имена Петэна, Лаваля и т.п., но ни слова о коммунистах. С тех пор перестало быть секретом, что компартия Франции после советско-германского пакта выдвинула лозунг «Долой империалистическую войну!» и дала своим членам инструкции саботировать военные меры правительства. Ее лидер Морис Торез дезертировал из армии и сбежал в Москву. Другой лидер, Жак Дюкло дал указание установить контакт с оккупантами и возобновить в Париже выпуск «Юманитэ». Немцы не возражали, но распространять газету мешала французская полиция, поскольку компартия, ввиду ее предательства, была с началом войны распущена. Приветствуя дружелюбие рабочих к германской армии, газета восклицала: «Браво, товарищи, продолжайте, даже если это придется не по нраву каким-нибудь буржуа...».